В течение двух десятилетий конфликт на Северном Кавказе оставался одним из самых кровопролитных в Европе, и хотя количество жертв в последнее время снизилось – в 2013 году было убито и ранено 1149 человек, в 2014 году — 525 – риск в связи с ростом влияния «Исламского государства» в подполье остается высоким. Лидеры ранее ассоциировавшегося с «Аль-Каидой» «Имарата Кавказ» – организации, с 2007 года осуществляющей нападения в регионе и террористические акты по всей стране, – присягнули «Исламскому государству». При этом государственные методы борьбы с подпольем остаются крайне жесткими. Учитывая экономический кризис в России, конфликт может перейти в новую стадию. Распространено убеждение, что насилие подпитывается религиозными, межэтническими и историческими противоречиями. Однако причины сложнее. Для того чтобы положить конец непрекращающемуся насилию, российским властям и местным элитам необходимо приложить усилия сразу в нескольких направлениях: отказаться от жестокости в борьбе с подпольем; сделать выборный процесс свободным и конкурентным; добиться подотчетности и прозрачности властей; положить конец безнаказанности коррупции среди чиновников и бюрократическим злоупотреблениям; а также повысить качество государственных услуг. Наличие исламистского и джихадистского проектов в регионе – ответ на существующее социальное неравенство, коррупцию и разрушающиеся социальные институты. Решение этих проблем особенно важно для снижения риска нового всплеска насилия и активности подполья.

Экономика региона разрушилась с распадом СССР и последовавшими за ним межнациональными и религиозными конфликтами. Шесть национальных республик Северо-Кавказского федерального округа (СКФО) по-прежнему сильно зависят от финансирования из федерального центра. На государственные учреждения здесь приходится большая часть объемов производства и рабочих мест, а уровень безработицы — самый высокий в России. Промышленное производство упало, небезопасная обстановка и терроризм сдерживают экономический рост, вымогательство отпугивает как иностранных, так и местных инвесторов.

Последние годы федеральное правительство щедро инвестировало в экономику и социальное обеспечение региона. Государственное финансирование гарантировало некоторый уровень потребления и качества социальных услуг, но условием его выделения никогда не ставилось повышение качества управления, так что эффект оказался меньше планируемого. Средства расхищались, зачастую только подпитывая конфликт. Возникшая в 2014 году, после ввода Россией санкций на товары из Европы, потребность в импортозамещении активизировала интерес к сельскому хозяйству и промышленности Северного Кавказа, и правительство пообещало значительно увеличить финансовую поддержку. С 2013 года предпринимаются положительные шаги, направленные на преодоление коррупции, клановости и организованной преступности в системе государственной власти, но эти меры необходимо усилить, прежде чем осуществлять новые значительные бюджетные инвестиции.

Общество на Северном Кавказе пытается адаптироваться к экономическим вызовам региона через самозанятость или трудоустройство в неофициальной экономике. Сельское хозяйство сделало большой шаг вперед, но его развитие сдерживают земельные споры, отсутствие инфраструктуры, коррупция при распределении государственных средств и кредитов, а также отсутствие пере­рабатывающих мощностей и логистических центров. Приватизация земли, вероятно, простимулировала бы экономический рост, но она же может спрово­цировать конфликты, если не будет осуществляться эффективно и спра­вед­ли­во. Недовольство вызывают крупные проекты, такие как строительство ГЭС, заводов или курортов, в случае если они недостаточно продуманы, и в про­цессе реализации могут привести к разрушению существующих форм хоз­яйст­во­вания и нарушению национального и экономического баланса. Необходима целевая поддержка малого бизнеса, особенно в много­нацио­наль­ных районах с высокой безработицей. Особое внимание нужно уделять улуч­шению со­циаль­но-экономических условий в горных районах востока Север­ного Кавказа, ко­то­рые недостаточно развиты и где зачастую действуют группы боевиков.

Качество жизни в регионе намного ниже, чем в других частях России, как и уровень предоставляемых государством услуг, таких как отопление, водо- и электроснабжение. Высокая рождаемость приводит к перегруженности и без того недостаточно развитой инфраструктуры здравоохранения и образования. Недавние инвестиции в здравоохранение привели к видимым результатам, но сохраняется острая нехватка поликлиник, больниц и профессиональных медицинских кадров. Хотя медицина в основном бесплатна, от пациентов обычно ожидают взяток за услуги и лекарства. Наряду с растущей религиозностью это подталкивает людей обращаться в частные исламские медицинские центры, особенно на востоке региона.

Образование должно играть ведущую роль в интеграции региона и урегулировании конфликтов: в детских садах дети учат русский язык, а изучение национальных языков поддерживает местную культуру и снижает недовольство этнических меньшинств. Однако северокавказским школам приходится работать в несколько смен, а родители тратят большие деньги на общее образование, несмотря на то, что официально оно считается бесплатным. Уроки религии могут дать детям прививку от экстремизма, но вместо этого часто навязывают вероучение, размывая принцип светскости образования. За последние годы финансирование образования улучшилось, но много денег расходуется нецелевым образом, а качество обучения падает вследствие коррупции и снижения профессионализма педагогов.

Фундаментальным препятствием к изменениям — и главным фактором, способствующим существованию подполья — остается коррупция на всех уровнях государственного управления. За взятки можно купить почти все, включая дипломы, медицинские справки, должности, водительские права. Коррупция и семейственность цементируют правление региональных элит, чье главное достоинство — лояльность федеральному центру. Из-за этого среди граждан растет отчужденность по отношению к государству, и они начинают искать альтернативы, в том числе в идеях исламского государства и джихада. Более того, основную часть денег боевики в последние годы получали за счет вымогательства у чиновников и бизнеса, связанного с государственным сектором. Пока не начнется системная борьба с коррупцией, федеральное финансирование мало чем может повлиять на социально-экономические проблемы.

Разочарование людей таким положением вещей – главная движущая сила конфликта. Они считают, что власть не способна решить ни структурные, ни повседневные проблемы. Многие полагают, что местные элиты приватизировали государство. Те, кто хочет лучшего качества государственных услуг, стараются уехать, увеличивая тем самым нагрузку на соседние регионы и крупные российские города. Многие проблемы, анализируемые в этом докладе, являются серьезными вызовами для России в целом, но на Северном Кавказе положение значительно более драматично. Ситуация еще более усложняется наличием здесь альтернативной концепции государственности. Исламисты иснтрументализируют социальные проблемы и предлагают государство, живущее по законам шариата, которое, по их словам, будет обеспечивать большую социальную справедливость. Неразрешенные социальные проблемы и неэффективные институты в существенной мере способствует повышению привлекательности радикальной исламистской идеологии, расшатывает доверие к государству и являются главной причиной, почему конфликт так трудно разрешить.

Настоящий доклад Кризисной группы — четвертый и последний из серии вводных докладов, посвященных Северному Кавказу. Он завершает всестороннее исследование первопричин конфликтов.